Легко объяснить, почему: если быстро всё меняется, это может быть такая пилообразная кривая, и если ты стараешься отследить эту пилообразность, то будешь в заблуждении. Например, сейчас говорят, что впервые идёт глобальное потепление. Кто-то на той стороне, кто-то на этой, учёные вроде доказывают, что так и есть. Известно, что последняя зимняя ярмарка на Темзе на льду — представляете, сколько народу было! — прошла ещё в 1913-ом году. Вообще-то морозно было, а потом всё стало теплее. То есть это не первые такие колебания. Даже в истории, не в археологии, а в истории, описанной, близкой, видим. Сейчас нам может казаться, что что-то случилось вокруг. Может быть, так и есть, но я просто привожу пример, что не обязательно это так.

Например, много разговоров о несправедливости, о неравенстве, и они всегда были. Думаешь: какое равенство? Может ли оно быть? Всегда есть внешняя характеристика равенства и внутренняя. Что я имею в виду? Если я, например, достиг полного равенства с каким-нибудь соседом — или с кем я там сравнивался, чтобы про равенство думать, — то всё равно внутренне у меня может не быть ощущения равенства, потому что мы разные силы истратили, во всяком случае, мне так кажется. Мне может казаться, что я значительно больше страдал, больше работал для того, чтобы чего-то достичь, построить такой же дом, как он. И я всё равно буду ему завидовать, что ему всё досталось слишком легко, я же не знаю его страданий. То есть стремление к равенству в пределе, конечно, приводит к неприятностям, мы знаем это.

В «Моцарте и Сальери» именно про это. Сальери обвиняет небо именно в том, что он прилагает много усилий к тому, чтобы достичь какого-то положения в музыкальной иерархии, а Моцарт — он не ниже, и не говорится, что он выше, — но Сальери видит, как ему легко живётся. То есть можно завидовать именно внутренне, внутреннее неравенство может быть. «Я столько трудов положил для того, чтобы достичь этого положения, а он...» — и дальше, значит, «он счастливец праздный» и всё, равенства нет. Равенства нет, значит — несправедливость. Правды нет и выше. А раз правды нет, значит можно бороться за правду. Как бороться? Можно то, что сделал Сальери.

Это то, чего общество всегда боялось, и то, с чего начиналась культура: с табу, с некоторых запретов, чего вообще нельзя ни при каких условиях делать. Обидел тебя, не обидел человек — убивать его нельзя. Не убей и так далее, это было ещё в примитивных временах. Давно это понимаем, но это нужно понимать, понимать, понимать каждому новому поколению.