Лазарев М. И.: Можно ли сказать, что у общества есть параметр сложности? Например, когда 97% людей занимаются крестьянским трудом, у них есть своя семья, надел, они могут обмениваться какими-то продуктами своего труда, это достаточно простое общество. Общество, в котором разделение труда колоссально, люди связаны друг с другом, присутствует образование, здравоохранение и так далее, намного сложнее. Чем сложнее общество, тем больше вероятность, что, меняя что-то, эти изменения могут повлечь за собой совершенно неожиданные сдвиги. То есть сложность структуры общества очень важна. Например, Пётр I проводил хаотические изменения, но в целом никакого возмущения не было, провели одни изменения, так и закрепилось, с последующими так же.
Цветков В. Ж.: Конечно, даже эти реформы проклинали, но чтобы поднялась революционная волна или революция, такого мы не наблюдаем. Кроме восстания Булавина, которое сугубо казачье, по большому счету, казаки всегда бунтуют за своих атаманов. Но каких-то серьёзных протестных движений мы не видим. Лидер, который проводит реформы, постоянно должен показывать, что сам эти реформы тоже принимает и участвует в них. Так, Пётр сам сбрил бороду. Сколько было небылиц и сказаний о Петре I, вплоть до такого традиционного образа, когда царь едет по своим делам, на пути ему попадается крестьянин, с которым они начинают вести беседу. Крестьянин производит впечатление на царя, последний награждает его по-царски, такой позитивный момент. То есть царь становится вровень с народом, не отделяется от него.
Лазарев М. И.: Это прибавляет царю харизмы, но, в тоже время, делает его более обыденным, даже легче подвергаемым упрёкам.
Цветков В. Ж.: Во всяком случае контакт с обществом всегда ощущается.
Лазарев М. И.: Хочу подчеркнуть, мы всё время говорим, что общество уже готово или не готово к реформам, но есть параметр сложности устройства общества, которое постоянно усложняется. Чем проще общество, тем легче, наверное, проводить реформы.
Цветков В. Ж.: Реакция подавления противников реформ будет пониматься многими. Например, раньше телесные наказания были нормой. Буквально через десятилетия люди смотрят на это как на страшные явления.