Лазарев М.И.: Моя молодая родственница недавно пожаловалась на то, что самые важные решения приходится принимать в молодости, когда ещё нет достаточного опыта. И я ответил ей, что наши решения – это и есть наша жизнь. Выбор школы, института, любимого предмета – на это влияет окружающая среда, случаи, люди. Все решения, принятые человеком, называются выбором жизненного пути. Давайте поговорим о том, чем помогает литература в жизни. Как художественные произведения могут помочь школьникам, не имеющим ещё большого жизненного опыта.

Скулачёв А.А.: Предлагаю рассмотреть этот вопрос в объёмной перспективе. С одной стороны, литература ничему не помогает, и в этом она помочь не может. Потому что жизнь каждый человек проживает только свою и ничью больше. Это как с историей: понятно, что она никого никогда ничему не учит. С литературой то же самое: как простая книжка с буквами может нам помочь?

Лазарев М.И.: Ну как же? Всякие инструкции, законы, алгоритмы…

Скулачёв А.А.: Совершенно верно! Вот когда мы воспринимаем книгу как инструкцию, случается катастрофа. Вспомним Татьяну, которая воспринимает книги как инструкции. Она ждёт Онегина, в письме пишет: «Кто ты, мой ангел ли хранитель, Или коварный искуситель». По сути, она предлагает Евгению выбрать роль, кто он: Грандисон или Ловелас. А он вдруг оказывается кем-то третьим. После выхода «Страданий юного Вертера» прокатилась волна самоубийств, а после «Бедной Лизы» все дружно пошли топиться – люди восприняли книгу как инструкцию. Вспомним знаменитое стихотворение «Здесь Лиза утонула, Эрастова невеста! Топитесь девушки в пруду, всем будет место!». Это страшная ситуация, когда книга становится инструкцией. И литература очень много об этом говорит. С другой стороны, понятно, что литература ценна не как конкретная инструкция: делай так, как этот персонаж, или наоборот, не делай. Как иронично писал Пушкин «Душа моя Павел, Держись моих правил: Люби то-то, то-то, Не делай того-то. Кажись, это ясно». Литература важна как пространство смыслов и ценностей, которые помогают каждому из нас вступить в диалог с самим собой. И уже в этом диалоге с самим собой и текстом выкристаллизовывается что-то ценностное, важное для нас. Не прямая инструкция, а ценность, ориентир.

Лазарев М.И.: То есть это пространство, в котором координаты задаёт литература, но ты сам выбираешь, каким быть и как поступать.

Островская А.: Хочу сказать, что я очень благодарна своему преподавателю литературы за то, что она научила нас воспринимать книги не как инструкции, а как алгоритмы. Мы можем посмотреть, к чему приведут те или иные действия, и подумать, нужно ли нам поступать так же. Инструкция – это нечто обязательное к выполнению, а алгоритм – возможность ознакомиться с вариантами событий и подумать, идти туда или нет.

Лазарев М.И.: Как говорил директор моего института: «Я достаточно велик, чтобы вмещать в себя противоречия». Несколько раз в своей жизни я делал такую вещь: выписывал пять самых важных моих решений за текущий период жизни. Рекомендую всем сделать так. И стоит ограничить этот список именно важными решениями (исключая бытовые: я выбрал кофе вместо чая вчера) за определённый период времени. Когда записаны пять решений, начинаешь обдумывать: почему я их принял? И я понял, что все мои решения были приняты сообразно референтной группе (той группе, относительно которой я думаю, как бы они сделали). Эту группу ты набираешь постепенно, что происходит зачастую неосознанно. В неё могут войти хоть соседский Петька, хоть князь Болконский. Когда он попал в твою душу? Возможно, ты читал «Войну и мир» даже с усилием воли, но тем не менее. И так набирается эта группа, и она тем самым создаёт алгоритм принятия решений.

Скулачёв А.А.: Про это есть замечательное стихотворение Бориса Слуцкого, которое называется «Бесплатная снежная баба», где главный герой, участник войны (о ней чудно сказано «Гуманность по закону, по конвенции // Не применялась в этой интервенции»), помогает пленным итальянцам, врагам, вкатывая снежную бабу, чтобы они могли попить, растопив эту воду. И там было прекрасное объяснение поступку: «…Сволочь и подлец, Начальник эшелона, гад ползучий, Давал за пару золотых колец Ведро воды теплушке невезучей. А я был в форме, я в погонах был И сохранил, по-видимому, тот пыл, Что образован чтением Толстого И Чехова и вовсе не остыл». Это то, о чём вы только что говорили: пыл от чтения помог герою принять такое гуманное решение.

Лазарев М.И.: Мне интересен вот какой вопрос: Ахиллес в выборе между комфортной жизнью и той, где ему предрекли смерть, выбирает героический путь. На что ориентировался Гомер, если до него литературы как таковой не было?

Скулачёв А.А.: Прежде всего, не стоит забывать, что Ахиллес не человек, а герой эпической литературы мифологического содержания, а эпический герой не может выбрать комфортную жизнь. И в дальнейшем литература, помня эпических героев как своих «предков», условно говоря, заставляет героев выбирать путь, полный перипетий. На что ориентировался Гомер? Конечно, на те представления о герое, которые были в традиции.

Лазарев М.И.: Сейчас мы с точки зрения литературы обсуждаем тему из школьного обществознания, ведь жизнь состоит не из отдельных предметов (математики, физики и т. д.), а из проблем и их решений. Я считаю, что выбор жизненного пути происходит всё время. Допустим, ты выбрал профессию, она может привести тебя к успеху, это внешняя сторона жизни, а то, насколько ты внутренне сбалансирован, счастлив, – это твой иной выбор. Учит ли литература умению быть счастливым? Мне кажется, что, если ребёнка в школе научили получать удовольствие от чтения, это уже большой компонент счастья – получать удовольствие от чего-то, что ты в любой момент можешь раскрыть.

Скулачёв А.А.: Про то, что литература учит, есть моя любимая цитата Бродского: «Если искусство чему-то и учит (и художника в первую голову), то именно частности человеческого существования». Литература не учит, а даёт возможность вступить в диалог, чтобы дальше понять себя и построить. Литература даёт возможность уловить счастье не как последовательность рациональных шагов, принятых решений, а как общее жизненное ощущение. Про что все классические русские романы? О том, что человек строит некоторую схему и дальше жизнь эту схему разрушает. Любой реалистичный роман строится именно на этом. Например, Базаров строит некоторую схему (жизнь устроена так, значит, я буду принимать такие решения и из них будет следовать именно это).

Лазарев М.И.: И какая-то часть его решений реализуется.

Скулачев А.А.: Да, а потом жизнь принимает иной оборот: ты говоришь, что любви нет – и влюбляешься, думаешь, что Бога нет – Тургенев завершает роман словами «и говорят о жизни бесконечно». В «Преступлении и наказании» то же самое: Раскольников строит теорию, жизнь эту теорию опровергает. Какой вывод из этого можно сделать? Очень простой: счастье в свободе, в понимании. На мой взгляд, гениальность Татьяны не столько в словах «и я другому отдана», сколько в «быть может,.. суждено иное». Понимание того, что всё может сложиться совершенно иначе.

Лазарев М.И.: Да, «Быть может, это всё пустое, // Обман неопытной души!».

Скулачёв А.А.: Именно! Может, самое главное – то, чем я сейчас дорожу, как сказано в недавно вышедшем романе «Авиатор» Евгения Водолазкина. Самыми главными событиями могут быть не те, которые все считают важными, а, допустим, беседа на веранде. Вот она, свобода, в понимании того, что самое главное в жизни не одинаково для всех.

Лазарев М.И.: Так же, как ты никогда не знаешь, что именно больше всего на тебя повлияет. В моём детстве был случай, когда мы шли с приятелем, встретили знакомого, и он процитировал строчки из какого-то стихотворения. В этот момент я понял, что стихи могут быть полезны и интересны, с этого началась моя заинтересованность в поэзии. Недавно перечитал «Преступление и наказание» и был поражён тем, насколько достоверно написан роман. Раскольников решил вроде бы простую вещь, рационально подошёл ко всем известному вопросу, построил какую-то схему, и вдруг в повествовании появляется ещё один человек, невинный. Но Раскольников уже принял решение, уже стал убийцей. И Достоевский материализует мысль, которую позже сформулируют психологи: поступок формирует характер. Почему придумано отпущение грехов? Потому что какие-то из наших поступков мы делаем случайно, потому что человек не должен слишком долго ходить со своим плохим поступком, его как-бы обнуляют – прощают. Потому что если ты сделаешь что-то плохое и будешь долго с этим жить, то мыслями всё равно начнёшь себя оправдывать. Достоевский показал ситуацию, когда человек стал убийцей – здесь дороги назад нет.

Скулачёв А.А.: Здесь Достоевский не только психолог, но и философ, он говорит о катастрофичности логики греха, о том, что грех ведёт человека дальше, только вниз и никуда больше.

Лазарев М.И.: Да, выбор жизненного пути происходит всё время. Паскаль говорит, что Христос сейчас страдает, каждую секунду, в том смысле, что каждую минуту мы должны контролировать то, что делаем, что выбираем. И помнить, что каждый поступок делает нас.

Вспомним ещё раз, в чём помогает литература. Во-первых, выстраивает пространство для мышления и алгоритм возможных последствий поступков.

Островская А.: Во-вторых, формирует багаж морально-этических принципов, помогающих осознать, какие качества стоит в себе воспитывать, на кого хотел бы ориентироваться – не всегда в окружении есть люди, на которых хочется равняться.

Лазарев М.И.: Мне кажется, из этого ответа следует ещё и та мысль, что мы не одни, вокруг есть другие люди со своими мыслями и чувствами. Мой любимый афоризм состоит в том, что себя судишь по словам, поступкам и намерениям, а других только по поступкам и словам. Например, сказал какую-то чушь человеку и думаешь, что имел-то в виду что-то хорошее. Так и тут, именно литература даёт возможность понять, что другие есть, они тоже люди, они тоже чувствуют и мыслят.

Скулачёв А.А.: Как в «Отрочестве» Толстого, в главе «Новый взгляд». Для Толстого тема жизненного пути очень близка, постоянно прослеживается в творчестве. Он сам всё время переживал кризисы, в рамках которых постоянно переосмыслял себя и мир. Его герои обязательно проходят все этапные, рубежные моменты, когда мир для них как будто бы переворачивается и они смотрят на него другими глазами. И этот знаменитый новый взгляд толстовского героя, который в этом и заключался: он узнал, что, оказывается, есть другие люди, иначе устроенные, другую жизнь имеющие.

Лазарев М.И.: Подведу итоги: важно, когда принимаешь решение и действуешь, помнить, что поступок совершаем мы, но именно он формирует наш характер. Сегодня мы вспоминали «Преступление и наказание» и то, как Раскольников определил себя своим поступком. Нужно помнить об ответственности за свои поступки, ведь они влияют не только на окружение, но и на нас самих.

Ссылки:

1. А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
2. А.С. Пушкин. «Евгений Онегин». Реализм
3. Духовные искания князя Андрея в романе «Война и мир»
4. Роман «Война и мир». История создания, смысл заглавия
5. Л.Н. Толстой. Художественный мир писателя
6. Замысел и проблематика романа И.С. Тургенева "Отцы и дети"
7. И.С. Тургенев «Отцы и дети»
8. «Бедная Лиза». Внутренний мир героев. Роль пейзажа
9. Повесть «Бедная Лиза» Николая Михайловича Карамзина. Подробный анализ
10. Гомер. "Илиада" и "Одиссея" - великие древнегреческие поэмы